Пятый элемент. Белые ленты-пластыри эффектно подчеркивали хрупкость инопланетянки Лилу. Сочетание бесстрашия и беззащитности с первого взгляда покорило циничного героя Брюса Уиллиса.
Но есть еще одно футуристическое течение — то, что вернулось в моду на волне минимализма и ретро всех мастей в 1990-е. Именно тогда возник термин «ретрофутуризм», и речь шла о ностальгии по 1960-м, которые будоражили умы модников тех лет. Среди всяческих странностей и отклонений, актуальных в то время, космические пришельцы занимали достойное место — вспомните только Миллу Ионович в «Пятом элементе» Люка Бессона. Рыжеволосое юное создание, очаровательное в своей андрогинности, потрясло воображение зрителей — в том числе и костюмами Жан-Поля Готье, которые состояли из белоснежных лент, плотно прилегающих к ее подростковому телу. О них сегодня напоминают графичные коллекции J.W.Anderson и Jacquemus.
Jacquemus
Блокбастер в стиле киберпанк «Безумный Макс» стал одним из самых кассовых фильмов 2015 года и задал тренд на многослойные платья странников, сандалии со встроенными фонариками, массивные цепи и серебряный макияж.
Dion Lee
Героини прошлогоднего фильма «Безумный Макс: Дорога ярости» были похожи на космических воительниц, одетых по моде 1990-х: белые драпированные наряды, словно не сшитые, а просто обмотанные вокруг стройных фигур, — не то рабочая, не то спортивная одежда в духе минимализма. Им вторят коллекции и австралийской марки Dion Lee, чьи почти классически элегантные вещи не надеваются, а заматываются вокруг тела, и американца Гика Оуэнса — его платья будто завязаны гигантскими металлическими узлами на груди.
Louis Vuitton
Конечно, футуризм сегодня трудно воспринимать буквально. То будущее, о котором мечтал писатель-фантаст Рэй Брэдбери, уже наступило, и оно не столь совершенно, как представлялось. Полеты в космос стали почти рутиной, но мы по-прежнему живем нормальной земной жизнью, носим шелк и кашемир, хлопок и леи. Так что нынешний футуризм на подиумах — одомашненный и адаптированный. И куда более комфортный, чем тот, которым грезили революционные 1960-е, и уж точно более элегантный. Ну и куда более ироничный, разумеется. Все-таки мы смотрим па эти космические мечтания чуть свысока, с умилением, как смотрят взрослые на игры детей.
